Annotation

Ты когда-нибудь знакомилась с парнем, в котором бы прекрасно уживался и Демон ночи, и Ангел дня? Когда-нибудь видела живого питекантропа? А может, мечта-всей-твоей-жизни падала в твои объятия? Карусель жизни раскручивается все быстрей, уже невозможно уследить за событиями, невозможно устоять на месте. На старт, внимание, марш! Беги! Сегодня сама судьба раскрывается перед нами!

Наталья Аверкиева

Про Варю

Наталья Аверкиева

Вишенка для Демона

Про Варю

Жизнь, любовь и безделушки

Глава 1

Жизнь — это как потеряться.

Чем больше сопротивляешься, тем больше запутываешься в направлении.

Томоко Хаякава. Семь обличий Ямато Надэсико

Я вышла на трассу и подняла руку. Если честно, безумно страшно и до сих пор не верится в происходящее — я сбежала из дома, никому ничего не сказала, мать меня убьет. Точнее, сказала Ярику. Ярик так разоралась, что я решила больше никому ничего не говорить, потому что если Птица визжала, как потерпевшая, то чего ждать от остальных?

Ноги подкашивались, а мысли дрожали не то от холода, не то от предстоящей поездки. Но это ничего. Все будет хорошо. Я знаю. Только вот парень, который сидел рядом в автобусе на «Шереметьево», а потом вышел со мной на повороте, все время подозрительно оборачивается. Между прочим, уже в четвертый раз. И это меня сейчас беспокоит больше всего на свете. Черт, может, это какой-нибудь маньяк-недоучка? Чего он так смотрит? Курит… Надо дать ему уйти максимально далеко. Пусть валит отсюда. Ну чего уставился?

Идет…

Что же делать?

Мама!

Ко мне идет…

А вдруг убьет?

Черт! Черт! Черт! Какого лешего я поехала в Питер автостопом? Зачем? Кто-нибудь! Помогите!

— Закурить есть?

— Ты только что курил! — огрызнулась я тут же, давая ему понять, что не намерена вступать в беседы с незнакомыми парнями странной наружности.

— Это была последняя, — виновато опустил глаза подозрительный тип. — Ты куда путь держишь?

— Твое какое дело? Имей в виду, я — не то, о чем ты думаешь!

— Ты умеешь читать мысли? — притворно удивился парень.

— Проваливай!

— А то что? — ухмыльнулся он. — Вызовешь милицию?

— У меня отец в фээсбэ работает. Один звонок — и ты сильно пожалеешь!

Он рассмеялся. Какие забавные зубы — два клыка острые, словно у вампира. Ха, надеюсь, он не пьет кровь у таких дур, как я… Это было бы прискорбно. Я тут же успокоила себя тем, что вчера гадальные карты сказали: ничего плохого с моей персоной не случится, надо всего лишь быть осторожной. Откуда-то извне придет помощь. Может, именно вот этот странный тип и есть та самая помощь? Хотя… Нет, слишком подозрительный, не тянет он на помощника, надо от него как-то избавиться. Страшно… Вообще вчера расклады были какими-то дурацкими. Каждый аркан противоречил другому или сам себе. Я уж и «Голову Ми-мира» попробовала, и «Кельтский крест» разложила, и русский с цыганскими расклады прикинула, а карты все равно вредничали и не разговаривали, не раскрывали будущего — то ли будет, то ли нет, все в твоих руках, захочешь, помощь придет, не захочешь, не придет. В общем, ерунда какая-то. Но я все равно поехала! Вот такая я упрямая. Нет! Целенаправленная. Только очень страшно. Одно дело карты дома на столе раскладывать в тишине и безопасности, и совсем другое — их ответы на деле проверять. Как же ноги дрожат…

— Какая ты грозная! — Неожиданно парень заливисто рассмеялся. Я даже вздрогнула. — Кирилл, — протянул узкую кисть с длинными музыкальными пальцами.

— А ты слишком веселый. Проваливай! — не сдавалась я. Демонстративно проигнорировала протянутую руку, прошла мимо и начала голосовать.

Кирилл заинтересованно уставился на меня, сложив руки на груди. На губах играет улыбка, а в глазах пляшут чертики. Выражение лица такое, как будто он увидел глупого ребенка, играющего в песочнице. Как бы не так! Я не ребенок! Пусть проваливает!

— Первый раз стопишь? — Он склонил голову набок, осмотрел меня и хмыкнул удрученно, словно я стала самым большим разочарованием в его жизни.

— Слушай, что ты ко мне привязался, а? — не выдержала я. — Иди, куда шел. Попутного ветра в горбатую спину.

— Первый раз, — повторил сам себе и снова заулыбался.

Я решила прибавить шагу от греха подальше. Вот же свалился на мою голову! Что ему надо? Что он лезет? Интересно, милиция здесь ездит?

— Если тебе нужны деньги… — раздражалась я все больше его навязчивостью.

— Не нужны, — внимательно смотрел он на меня, а глаза такие лучистые, что, кажется, дорогу ими можно ночью освещать.

— Тогда что тебе нужно?

— Ничего. Просто в таком виде ты сильно рискуешь…

— Нормальный вид!

— Юбка… — скривился он, словно она не до самой земли, а чуть ниже пятой точки. — Да, длинная, но юбка есть юбка. К тому же ты одета во все черное, ночью тебя будет не видно на дороге. И ты не умеешь брать машину.

— Тоже мне наука, — фыркнула я, дернув плечом. — Берут деньги из кошелька.

— Деньги из кошелька достают. А машины умные люди берут. Ловят только «тюлени», вроде тебя. Наука не наука, а если хочешь доехать до места, надо соблюдать правила…

— Правила придуманы, чтобы их нарушать, — хохотнула я.

— Не в этом случае. В данном случае их лучше соблюдать. Кирилл, — опять протянул он руку.

Я смотрела ему в глаза. Что ему надо от меня? Ведь не просто так прилип…

— Мне бы не хотелось, чтобы с тобой что-то случилось, — спокойно сообщил он, продолжая держать руку протянутой для рукопожатия. — Ты первый раз на трассе…

— С чего ты взял? — резко перебила я.

— …и не знаешь основных правил, — не обращая на меня внимания, закончил он.

— А ты, типа, умный? Добрый доктор Айболит?

— Считай, что я добрая фея.

— Мама учила меня не доверять незнакомым дядям, тем более которые прикидываются добрыми феями, — съехидничала я. — Да и вообще, дяди в виде добрых фей… — Я многозначительно замолчала, состроив наимилейшую по отвратительности рожицу.

Кирилл закатил глаза, вздохнул тяжко и покачал головой, цокая языком. Прикольный он все-таки. Только крыльев не хватает… Или рогов и хвоста?

— Варвара. — Все-таки соизволила я пожать кончики его пальцев.

— Варвара краса, длинная коса, — с улыбкой пробормотал он. — Это хорошо, что ты маму не слушаешь.

— Почему? — тут же окрысилась я. На всякий случай.

— Не все дяди одинаково полезны.

Я презрительно фыркнула. Надо будет от него как-нибудь избавиться. Наверняка он что-нибудь замышляет. Вдруг он хочет отобрать мой билет на концерт? Не отдам! Я поправила лямки на плечах и застегнула куртку-косуху. Еще и холодно. Вот же не повезло мне. Как бы дождь не начался.

— Мне надо в субботу в Питере быть. Я у матери денег на поезд попросила, она не дала. Разоралась на всю квартиру, пришлось так ехать. А ты куда?

— Туда же. — Задумался на несколько секунд, нахмурившись. Потом добавил, словно сам себе напомнил о цели поездки: — К другу. Давно не виделись.

Кирилл почему-то вызывал доверие. Не знаю, с чем это связано. Может, из-за постоянной чуть насмешливой улыбки, которая не сходила с губ, делая лицо светлым. Может, потому, что глаза у него теплые, черные, словно камешки, отполированные морской волной. Может, голос — тихий, словно шелест листвы в сентябре. Скулы, покрытые легкой щетинкой. Черное, видавшее еще Петра I полупальто. Потертые джинсы и растянутый свитер с высоким горлом. Он поправил рюкзак за спиной, смахнул с лица непослушные длинные волосы и молча пошел вперед. Я посеменила следом, буравя взглядом узкую спину. Надо позвонить Ярику. Да, надо обязательно позвонить Ярику. Сказать, что я еду в Питер с Кириллом. Пусть знает. Так мне хотя бы будет спокойнее.